Михаил Стебницкий – статский советник и главный комиссар

1917 год. После Октябрьского переворота перед большевиками встала задача «подчинения» банковской системы страны. Многие чиновники и служащие выступали против сотрудничества с новой властью, что привело к бойкоту советского правительства в ноябре-декабре 1917 г. Большевики не ожидали такого сопротивления. В их планы входило лишь взять готовый банковский аппарат бывшей Российской империи, к чему призывал В.И. Ленин.

Однако сопротивление было велико, поэтому большевикам пришлось буквально ломать старую систему: угрожать арестами, увольнять без права на пенсию. В Государственный банк стали нанимать новых людей, которые бы не запятнали себя бойкотом советской власти (конечно, не все из них были квалифицированными работниками). Вместе с тем в банковском аппарате сохранялись и «старые» кадры, которые пытались подстроиться под новые реалии жизни. О большинстве из них мы ничего не знаем, и лишь по прошествии времени открываем их имена и деятельность.

Одно из таких забытых имен оте-чественного банковского дела – Михаил Януарьевич Стебницкий. В папке с его документами, которая была обнаружена в МЭФ Банка России, он назван «Главным комиссаром-управляющим Народным банком». До настоящего времени никаких упоминаний о «Главном комиссаре-управляющем» М.Я. Стебницком не встречалось – хотя должность весьма значительная. При этом, учитывая важность контроля главного банка страны со стороны Ленина и его соратников, упоминания о нем должны были бы сохраниться. Но ни в одном из открытых источников таких упоминаний нет. Попробуем разобраться, почему его имя было предано забвению.

Безупречная карьера

Михаил Стебницкий родился 28 сентября 1868 г. в селе Гореничи Киевской губернии в семье священника Януария Петровича и Варвары Фокиевны Стебницких. Он был пятым ребенком в семье. Родители позаботились об образовании своих детей. Михаил Януарьевич обучался в Киевской императорской гимназии с 1878 по 1887 г. По ее окончании поступил на юридический факультет Императорского университета Св. Владимира в Киеве, который окончил в 1891 году с дипломом II степени. Тогда же в Киеве 23‑летний Михаил вступил на службу на правах вольноопределяющегося I разряда, а в 1892 г. выдержал экзамен на чин прапорщика запаса полевой пешей артиллерии.

Карьера Михаила Стебницкого складывалась удачно. Приказом по Министерству внутренних дел от 5 февраля 1893 г. он был определен чиновником на усиление средств Главного управления почт и телеграфов в Санкт-Петербурге. По приказу начальника главного управления почт и телеграфов на него было возложено исполнение обязанностей помощника столоначальника и производств с содержанием. Спустя три месяца Указом Правительствующего Сената от 24 мая 1893 г. за № 72 он был утвержден в чине губернского секретаря по диплому II степени со старшинством.
1 января 1896 г. за выслугу лет Михаила Стебницкого произвели в чин коллежского секретаря со старшинством. На тот момент ему было 27 лет. В том же году он получил в память царствования императора Александра III серебряную медаль для ношения на груди на Александровской ленте, а также серебряную медаль на Андреевской ленте для ношения в петлице в память Священного Коронования Их Императорских величеств.

Служба в Государственном банке

Новый этап в жизни Михаила Януарьевича, начавшийся 31 января 1897 г., был самым продолжительным и насыщенным событиями. Он поступил на службу в Государственный банк помощником бухгалтера I разряда, а спустя некоторое время был назначен бухгалтером II разряда.

В 1899 г. за выслугу лет М.Я. Стебницкого произвели в чин титулярного советника со старшинством. Примечательно, что во время службы в Государственном банке он несколько раз командировался в разные области Российской империи по важным поручениям Канцелярии Государственного банка. Например, 1 апреля 1900 г. его командировали в Симбирский отдел Государственного банка для сопровождения транспортировки золотой и серебряной монеты. В августе 1904 г. – в Ростовскую контору банка для приема и передачи счетов и сумм Новочеркасского Приказа Общественного призрения на баланс. В 1905 г. его направили в помощь старшему инспектору Куриленко для ревизии Житомирского, Виленского, Радомского, Ревенского отделений Государственного банка.

Интересно, что в 1909 г. М.Я. Стебницкий был командирован в Самарское отделение банка для исполнения обязанностей контролера в период хлебной кампании, поддержка которой занимала чрезвычайно важное место в деятельности Государственного банка, особенно после его реформирования С.Ю. Витте. По мысли министра финансов, Государственный банк должен был способствовать развитию хлебной торговли, приносившей существенный доход государственному бюджету.

Важным мероприятием под эгидой Государственного банка стало строительство элеваторов, которые позволяли хранить зерно долгий срок, просушивать и очищать от излишних примесей, чтобы затем реализовывать его за границу по более высоким ценам. Память об этом необычном направлении деятельности Государственного банка сохранилась в открытках с видами построенных элеваторов, две из которых сохранились в фондах МЭФ (илл. 2, 3). За активную деятельность М.Я. Стебницкого в 1902 г. возвели в чин коллежского асессора со старшинством и назначили бухгалтером I разряда Государственного банка. В том же году за безупречную службу на высоких государственных должностях ему был пожалован орден Св. Анны III степени.

В 1909 г. он был назначен управляющим Владимирским отделением Государственного банка, а уже в 1910 г. был возведен в чин коллежского советника со старшинством и награжден орденами Св. Анны II степени, Св. Станислава IV степени. Вероятно, к периоду его пребывания в должности управляющего Владимирским отделением относится сохранившийся его кабинетный портрет (илл. 4). Служащие государственных учреждений Российской империи, как и Государственного банка, подвергались тщательной проверке: случайных людей не могло оказаться в штате.
За беспорочную 35‑летнюю службу М.Я. Стебницкий в 1914 г. был награжден орденами Св. Станислава III степени (илл. 5) и Белого орла и возведен в чин статского советника со старшинством.

Для пользы общества

С началом Первой мировой войны (июль 1914 г.) Государственный банк активно участвовал в организации помощи фронту и мобилизации сил. Свой посильный вклад в дело защиты Отечества внес и Михаил Януарьевич. В 1916 году за его добросовестный труд во Владимирском отделении Государственного банка и за 25‑летнюю службу были учреждены три стипендии имени М.Я. Стебницкого: в Мальцевском техническом училище, в мужской и женской гимназиях.

До 1917 г. Михаил Стебницкий выступал также в роли публициста, писал и публиковал биржевую и коммерческую информацию под псевдонимом «Эм-Эс» в умеренно-либеральной газете, с 1905 г. – политической, литературной и общественной газете «Биржевые Ведомости» (бывшей органом партии кадетов несколько месяцев 1905 г. – Прим. авторов). После революции 1917 г. состоял секретарем в Обществе изучения Московской области «Старая Москва».

«Финансовые соглашения» После событий Февральской революции и создания Временного правительства М.Я. Стебницкий 3 мая 1917 г. был назначен директором Московской конторы Государственного банка. А в 1918 г., после окончательного слома саботажа служащих Государственного банка большевиками, стал Главным комиссаром-управляющим Народного (Государственного) банка. Во время своей работы в качестве Главного комиссара-управляющего М.Я. Стебницкий участвовал в выплатах Германии контрибуций, оговоренных в финансовом соглашении, бывшим добавлением Дополнительного договора к Брестскому мирному договору, подписанному 27 августа 1918 г.

Сюжет этот гораздо менее изучен, чем, например, вывоз из Казани части золотого запаса Российской империи, который впоследствии станет известен как «золото Колчака».
В июне 1918 г. большевики взяли под контроль золотой запас Российской империи, вывезенный на хранение в Казань и Нижний Новгород. Советское правительство потребовало подготовиться к вывозу ценностей в Москву, но командовавший Восточным фронтом левый эсер М.А. Муравьев запретил это делать, надеясь учредить собственную республику. Мятеж Муравьева большевики в итоге подавили, а его самого убили. Но из Казани 28 июля удалось вывезти только 4,6 т золота (100 ящиков). Основная часть средств досталась В.О. Каппелю, который в августе 1918 г. захватил Казань. Эти средства были отправлены в Самару, затем – в Уфу, и после – в Омск в распоряжение адмирала Колчака.

После левоэсеровского мятежа и убийства германского посла Мирбаха в июле 1918 г. большевики пытались всеми силами убедить Германию не вмешиваться во внутренние дела России. Германию помимо товаров интересовали деньги, в первую очередь золото. Результатом усилий большевистского правительства стало подписание 27 августа 1918 г. советским послом А. Иоффе и представителями Германии Добавочного договора к Брестскому мирному договору, содержащего финансовые соглашения. Всего РСФСР должна была выплатить 6 млрд марок за вычетом стоимости конфискованных германскими военными в России запасов.

Сумма в 1,5 млрд марок (25% от общей суммы требований) должна была быть уплачена золотом и кредитными билетами. Золотом – в размере 245 564 кг, кредитными билетами – в сумме в 545 440 000 рублей. Согласно договору, выплата должна была быть произведена пятью взносами в определенные даты: 10 сентября, 30 сентября, 31 октября, 30 ноября, 31 декабря. Первый взнос должен был содержать 42 860 кг золота, каждый последующий – 50 676 кг. Структура оставшихся 75% суммы требований Германии была распределена следующим образом: 1 млрд марок (16,5% требований) – поставка русских товаров; 2,5 млрд марок (42% требований) – билетами специально выпущенного займа; 1 млрд марок (16,5% требований) – должен был быть определен особым соглашением.
В распоряжении советского правительства осталась только нижегородская часть золотого запаса массой 427 тонн, стоимостью 552 млн руб. Сразу после обсуждения Добавочного договора на заседании ВЦИК 3 сентября 1918 г. в Нижний Новгород выехала комиссия в составе трех человек под руководством А.Е. Минкина, комиссара ЭЗГБ.

«Золотые эшелоны»

Документ, сохранившийся в фондах МЭФ, уточняет детали операции по перевозке ценностей из Нижнего Новгорода в Москву. Согласно рапорту начальника охраны Центрального управления Народного банка РСФСР от 11 сентября 1918 г., поданному на имя Главного комиссара-управляющего Народным банком М.Я. Стебницкого, уже 4 сентября, т. е. на следующий день после выезда особой комиссии в Нижний Новгород, был заказан поезд и подготовлена охрана для вывоза ценностей в Москву из Нижнего Новгорода (илл. 9). В ночь с 6 на 7 сентября чекисты и милиционеры перетаскали в поезд 2400 ящиков с золотом. К трем с половиной часам утра 7 сентября работы были завершены. Утром «золотой эшелон» отправился в Москву. Через 2 дня, 9 сентября, в Москву ушел второй такой же эшелон.

Согласно материалам исследователя А.Г. Мосякина, в Москве слитки выгрузили, пересчитали, переложили в стандартные ящики по 4 слитка в каждом. К золоту добавили кредитных билетов на общую сумму в размере 90,9 млн рублей. И 10 сентября «золотой эшелон» с 42,86 тонны золота ушел по Брянской (Белорусской) железной дороге через Оршу в Берлин. 15 сентября газета «Известия» сообщила: «Первая партия золота, подлежащего выплате Германии, согласно русско-германскому добавочному соглашению, прибыла в Оршу и принята уполномоченным германского Имперского банка».
Второй документ, относящийся к операции по перевозке ценностей (включая золото) из Нижнего Новгорода, дает конкретные цифры, которыми оперировали советские власти при передаче Германии ценностей в качестве репараций (илл. 10). 25 сентября 1918 г. нарком финансов Н. Крестинский запросил у М.Я. Стебницкого подготовку ценностей к отправке в Германию «в соответствии с ратификационным русско-германским соглашением» в размере 50,676 тонны золота, 60 млн рублей – 500‑рублевыми кредитными билетами, 30 млн рублей – 1000‑руб-левыми кредитными билетами, 15,757 млн рублей – 100‑рублевыми кредитными билетами, 7,878 млн рублей – 250‑рублевыми кредитными билетами.

Обращает на себя внимание тот факт, что подготовка ценностей к отправке в Германию полностью соответствовала условиям дополнительного договора, заключенного в августе с Германией. В тот же день, судя по документу, М.Я. Стебницкий сделал распоряжение Отделу кредитных билетов (где хранились бумажные денежные знаки) и Московской конторе (где, вероятно, было сосредоточено золото) подготовить к погрузке 28 сентября указанные ценности.

Судя по данным А.Г. Мосякина, второй «золотой» эшелон грузили в ночь с 29 на 30 сентября на Курском вокзале. Погружено было 50,675 тонны золота и кредитных билетов на общую сумму в размере 113,675 млн рублей. 30 сентября поезд подали на Белорусский вокзал, откуда он, как и первый состав, отправился в Оршу.

19 октября 1918 г. вышло постановление Совнаркома, где Народному комиссариату финансов предписывалось проводить в жизнь финансовое соглашение с Германией и внести в роспись расходов РСФСР на 1918 г. сумму, причитавшуюся Германии по соглашению от 27 августа, в размере 63 625 тыс. рублей.
Однако первые две выплаты стали и последними: в конце октября к отправке готовили следующий эшелон, но в Германии начались волнения, а вскоре империя вовсе распалась, и большевистское правительство денонсировало Брестский мир с Добавочным договором в одностороннем порядке. Но 93,535 тонны золота навсегда ушли из России.

«Передача ценностей»

Путешествие «золотого эшелона» на этом не закончилось. По протоколу, составленному после заключения перемирия, 1 декабря 1918 г., Германия обещала передать Франции 93,542 тонны русского золота, которое с 5 по 11 декабря перевезли в Париж и разместили в хранилище Банка Франции. Правда, по Версальскому мирному договору, золото, вывезенное из Страны Советов в Германию осенью 1918 г., считалось «конфискованным на временной основе». Причем советское правительство могло получить его, если бы признало преемство к царской России, но оно этого не сделало, и золото навсегда осталось в Европе.

Причем англичане также претендовали на это золото. Эти претензии В.И. Ленин прокомментировал следующим образом: «Пока мы не свергнем окончательно мирового капитализма, тем, что мы заплатим дань, мы Советскую власть не погубим. Мы заплатили немецким империалистам золото, по условиям Брестского мира мы обязаны были это сделать, а теперь страны Согласия отнимают у них это золото – разбойник победитель отнимает у разбойника побежденного».

Золото, вывезенное осенью 1918 г. из России в Германию, в итоге в большинстве своем осталось во Франции, хотя часть его была передана Великобритании, которая уже была держателем части золотого запаса Российской империи, переданного еще Николаем II в годы Первой мировой войны. Новые документы, если таковые будут обнаружены, позволят еще лучше реконструировать процесс передачи ценностей Германии осенью 1918 г. и, быть может, более отчетливо определить роль М.Я. Стебницкого в этой операции.

«Классово чуждые»

Главным комиссаром-управляющим Народным банком М.Я. Стебницкий пробыл недолго: уже в 1922 г. он был назначен заведующим и главным контролером эмиссионного отдела, а затем – членом Бюро по улучшению аппарата Государственного банка. К ноябрю 1923 г. относится фотография М.Я. Стебницкого за рабочим столом из Музейно-экспозиционного фонда Банка России (илл. 11). С 1917 по 1924 г. он параллельно работал в Народном комиссариате продовольствия РСФСР и в системе Наркомфина, где занимал высокие посты.

В конце 1920‑х гг. меняется отношение к служащим Государственного банка. Постепенно, а с начала 1930‑х годов активно, специалисты, работавшие в учреждениях Российской империи, особенно «классово чуждые», из советских учреждений были уволены. Кому‑то повезло меньше – они были с позором уволены без права на пенсию, кому‑то – больше. М.Я. Стебницкий относится ко вторым. В 1928 г. в возрасте 60 лет он был отправлен на пенсию, причем получил статус пенсионера союзного значения. В 1930‑е годы ему вновь повезло: репрессии его миновали. Однако в 1938 г. статуса пенсионера союзного значения он был лишен, но с учетом реальности той эпохи можно сказать, что он очень легко отделался: именно в том году прошел громкий Третий московский процесс, на котором такие видные советские деятели, как Николай Крестинский, Алексей Рыков и Николай Бухарин, были признаны виновными и репрессированы.

У Михаила Януарьевича было четверо детей – Михаил, Сергей, Юрий и Татьяна. Михаил Михайлович получил высшее образование и в 1916 г. выдержал экзамен на звание прапорщика со старшинством с зачислением в инженерные войска. После революции 1917 г. работал, как и отец, в Государственном банке, а затем – в Народном комиссариате продовольствия РСФСР. В 1937 г. был осужден по статьям 59, 62, 63, 64, 65, 68 УК Арм. ССР с присуждением высшей меры наказания – расстрелу. Можно предположить, хотя документально это никак не подтверждено, что лишение М.Я. Стебницкого пенсии в 1938 г. и репрессии против его сына Михаила в 1937 г. могут быть связаны, но более точно это еще предстоит установить.

О последних годах жизни Михаила Януарьевича на данный момент ничего не известно. Предположительно, он скончался в 1945 г. Дата его смерти взята из рукописного заявления его внучки М.М. Стояновой, которая передала в 1980 году Государственному банку СССР те самые документы, которыми сейчас располагает музейно-экспозиционный фонд Банка России. И в ходе новейших исследований был выявлен ряд неопубликованных документов, которые позволяют пролить свет на один из самых сложных и переломных периодов в истории Государственного банка – и открыть еще одно забытое имя в истории банковской системы России.

Список использованных источников
1. Государственный архив города Киева (ГАГК) Ф. 16. Оп. 465. Т. 1. Дд. № 1324–1639; Ф. 127. Оп. 1012. Д. 3004
2. Государственный архив Владимирской области (ГАВО) Ф. 310. Оп. 1. Д. 428
3. Российский государственный исторический архив (РГИА) Ф. 1289. Оп. 4. Д. 4634: Ф. 10249. Оп. 3. Д. 140; Ф. Р5447. Оп. 10. Д. 2486
4. Центральный государственный архив города Москвы (ЦГА Москвы) Ф. 459. Оп. 5. Т.2. Д. 3124
5. Российская государственная библиотека (РГБ) Ф. 177. Картон № 50. Д. 8; Ф. 436. Картон 7. Д. 5
6. Российский государственный архив экономики (РГАЭ) Ф. 870. Оп. 257. Д. 11298; Ф. 1884. Оп. 10. Д. 43; Оп. 38. Д. 1528; Ф. 1943. 
Оп. 17. Д. 33875; Ф. 2324. Оп. 21. Д. 12975; Ф. 3429. Оп. 13. Д. 4468; Ф. 4425. Оп. 1. Д. 1036; Ф. 7733. Оп. 18. Д. 8399
7. Германско-русское финансовое соглашение, служащее добавлением дополнительного договора к мирному договору, заключенному между Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией с одной стороны и Россией с другой. Берлин, 27 августа 1918 г. https://ru.m.wikisource.org/wiki/Брестский_мирный_договор/Германско-русский_добавочный_договор

Автор:  Елизавета ИЛЬИНА, к.и.н., главный эксперт Музея Банка России, Михаил ЧИСТОСЕРДОВ, консультант Музея Банка России Фото предоставлены Музеем Банка России