«Истинно со всяким усердием» Письма Я.К. Борина Ф.А. Головину о работе Кадашевского монетного двора. Апрель–июнь 1705 г.

От прежних волнений в письмах не осталось и следа: боярин не дал его в обиду. Мало того, круг личных обязанностей «Якушки» стал несколько шире: теперь он ведал не только набором морских специалистов и монетным двором, но хлопотал и о написании портретов, шпалер, гравировании архитектурных проектов. Из других (непубликуемых в нашем журнале) писем 1704 г. известно, что в том году в ведении приказа оказалось несколько прибывших из Европы гражданских специалистов, имена которых, к сожалению, установить в точности не удалось. В списках прибывших они значатся как «надворный и художественный моляр 1 человек», «коверный моляр 1 человек», «резного образного дела мастер 1 человек» (РГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1704. Д. 31. Л. 117 об.). Один их них, портретист¹, прибыл в Москву вместе с вице-адмиралом Корнелием Крюйсом и некоторое время оставался без дела, пока приказный дьяк не вздумал нагрузить его работой, о чем, не скрывая досады, вынужден был сообщить своему покровителю. Ему Я. Борин поручил исполнить портреты «фельтмаршалка» (слово из письма; очевидно, генерал-фельд-маршала-лейтенанта русской службы барона Георга Бенедикта Огильви, возведенного в этот высокий ранг в 1703 г. и заслужившего благосклонность царя при взятии Нарвы; двух других российских фельд-маршалов тех лет – Ф.А. Головина и Б.П. Шереметева – дьяк назвал бы скорее «на старый манер» – боярами) и вдовы умершего в 1696 г. царя Ивана Алексеевича, брата и соправителя Петра I, царицы Прасковьи Федоровны, чей облик известен нам по написанному позднее живописному портрету кисти И.Н. Никитина (рис. 1 и 2). За подобными приватными хлопотами перипетии жизни Кадашевского монетного двора в письмах «Якушки» отступили как бы на второй план, и это означает, что деятельность двора вошла в спокойное русло и успешно шла без его опеки.

Из письма от 5 июня узнаем о ведении работ по изготовлению медали – не русского ли повторения иностранной медали в честь Ф.А. Головина (заказывавшейся, возможно, в связи с Великим посольством 1697–1698 гг., в составе которого этот боярин выступал в роли второго посла (рис. 3), долго потом в качестве новоделов с ошибкой в титуле воспроизводившейся Санкт-Петербургским монетным двором (рис. 4)?2. Неспроста Я. Борин пишет о ней с налетом таинственности. Если это так, то медаль готовили своевременно: 
10 июля 1706 г., едучи в Киев, от природы тучный Ф.А. Головин скоропостижно «преставился» в Глухове, но до этого прискорбного события медаль в свою честь, отчеканенную на вверенном ему монетном дворе, боярин увидеть успел³.

1705, апреля 2. Письмо Я.К. Борина о приемке из скупки сырьевого серебра и необходимости скорректировать закупочную цену ефимков.
Оп. 1, 1705. Д. 16. Л.87–88.

(Л. 87) Милостивой государь, батюшка Феодор Алексеевич.
Здравие твое, государя моего, всемилосердый Господь Бог соблюдет и во управлении всяких дел щасливо да сохранит.
Известно тебе, государю, буди: в Приказе воинских морских дел и на Манетном Денежном дворе по се число, милостию Божьею, здраво.
Столник Дмитрей Петрович4 в Приказ ездит, також де и дьяк, и я, убогий, и за счет принимаются.

У Аврама Филонова принято старых денег преж сего сорок одна тысяча семнатцать рублев, да у Михайла Олесова в нынешнем году старых же (Л. 87 об.) тритцать две тысячи рублев, ефимков десять тысяч, да новых денег пять тысяч рублев.

Ефимков же и старых денег досталных дожидаютца вскоре, которые остались в пути с Васильем Луковниковым.
Ценою те ефимки будь де поволишь положить по семи гривен, по их прошенью, итого за вышеписанное число иметца семь тысяч рублев. Всего в платеже от них, и с новыми, будет восмь тысяч семнатцать рублев, донять четырнатцать тысяч девять сот восмьдесят три рубли, и того дожидаютца
.
(Л. 88) Ефимков же, есть ли они станут приносить сверх вышеписанного, принимать ли? И по какой цене? Поволь отписать.
О чем у тебя, государя, станет милости просить товарыщ мой Никита Аристов, помилуй, мой батюшка, милостию своею и заступи Федору Матвеевичю.
За сим раб твой Якушко Борин челом бью.
С Москвы 1705‑го апреля 2‑го дня.

1705, апреля 18. Письмо Я.К. Борина об отпуске денежной казны на закупку сырьевого серебра, заготовке паспортов для отъезжающих за рубеж доктора и «коверного живописца», о запросе из Ратуши 30 000 рублей и др.
Оп. 1, 1705. Д. 16. Л.90–91.

(Л.90) Государь мой милостивый батка Феодор Алексеевич.
Здравие твое, государя моего, всемилостивый Господь Бог соблюдет и во управлении дел щасливо да сохранит на лета многа.
Доношу тебе, государю, камисары Глебов и Левшин 
з денгами отпущены марта в последних числех.

Выписка, государь, щетная, что в Адмиралтейцком приказе, зделать вскоре не успели, а к приезду, государь, твоему будет готово.
А подрятчики, государь, что денег заплатили, о том к тебе, государю, писано чрез две почты.
Дохтура и живописца коверного отпуском за море нарежены и пашпорты им готовы, толко, государь, их за половодьем (Л. 90 об.) отпускать их [так! – И.Ш.] невозможно.
Живописец, которой пишет персоны, по писму милости твоей хартины писат заставливал многажды, и тех хартин писать не стал, сказал при Карлусе Гутвеле, бутто писать не умеет, кроме персон. И по присмотру моему тот живописец безпрестанно пьет и от того многого питья часто лежит. Толко я со великим принуждением заставил писать персоны Прасковьи Федоровны.
Архитектуру доски медные резать отданы, и уже одну и вырезал, и иные доски режет же.

В Ратушу, государь, денег просят, которые доведутца взять на нашем приказе, за взятые ефимки и за денги, что взяты у Архангелского города на дачю афицерам. (Л. 91.) Всего с 30000 рублев с лишком, и с тех, государь, денег в Ратушу непрестанно просят, и бояр хотят докладывать.
А ис Посолского приказу Лаврентей Протопопов сказал, что есть на Ратуше с 40000 рублев. И о том как поволишь? Те вышеписанные нашего приказу денги в Ратушу отпущать ли или зачитать за доимку Посолского приказу? Поволь ко мне, рабу своему, о том отписать незамедля.
Раб твой Якушко Борин челом бью.

С Москвы 1705‑го апреля в 18‑й день.
1705, июня 5. Письмо Я.К. Борина о доплате Андрею Турке за купленные у него ефимки, взимании долговых сумм и предоставлении новых ссуд русским купцам в Архангельске на покупку ефимков, приготовлении некой медали и др.
Оп. 1., 1705. Д. 16. Л. 94–95.

(Л. 94) Милостивой государь, батюшка Феодор Алексеевич.
Здравие твое да сохранит в пути пребывающаго всемилостивый Господь Бог и щасливо да соблюдет на лета многа.
Извесно тебе, государю, буди: в Приказе воинских морских дел и на Манетном Денежном дворе по се число все милостию Божьею здраво.
Доношу тебе, государю.

Полковники морской к вицу адмиралу, второй – Мардикарий, в полк к боярину Борису Петровичю Шереметеву с Москвы отпущены, и великого государя жалованья дано им: Мардикардию на весь год, а морскому полковнику 
(Л. 94 об.), что на галиотах, сентября по 1‑е число.

По твоему, государь, приказу Андрею Турке за взятые у него ефимки, за 25000 ефимков, против покупки иных людей, за щотной ефимок к прежней даче выдал ему досталные по 6 денег за ефимок, итого 794 рубли 16 алтын 4 денги. И ту, государь, выписку к закрепе послал к милости твоеи наперед сей почты; изволь, закрепя, прислать.
Доимку, государь, Божьею милостью выбираем сколко возможно, истинно со всяким усердием. А иное даю и сроку не на долгие времена, скасками или с челобитными.
А о ефимках, государь, которые доведутца брать с прошлогодных товаров, с юфти и с пенки, и с тех людей, которые денги брали на платеж ефимков, напред платят. А которые люди денег напред (Л. 95) не брали, ныне просят слезно, чтоб денег дать, и за те денги ефимки хотят ставить на срок месяца в четыре и в шесть. И то чинить как повелишь? Денги и сроки давать ли? Поволь отписать подлинно, и, чаю, сие делать возможно, потому им от того есть изъян немалой.

Металия, государь, о которой милость твоя известен, еще не управлено, а на предбудущей почте, управя, к милости твоеи пришлю. А которые, государь, стемпели были и управлены, в начатке работы от тягости станов в клеймение испортились, и режут ныне вновь.

Живописцы, государь, работать начали: один – персоны, другой – шпалеры.
Дмитрий Петрович изволил ехать в деревню месяца на два и книги Денежного двора 701‑го году еще они счетом не управились. А нашего Приказу подьяческие приход и росход всех годов к щоту в готовности книги все. А 702‑го и 703‑го годов книг от голов приняты за руками и по ним управляем, а управя також отдадим к щоту Илье Никифорову.
За сим раб твой Якушко Борин челом бью.
С Москвы 1705‑го июня в 5 день.

Игорь Ширяков: Почему важны письма Борина? 

На протяжении нескольких номеров «Золотой червонец» публикует письма дьяка Приказа воинских морских дел Якова Кузьмича Борина боярину Федору Алексеевичу Головину, оригиналы которых хранятся в Российском государственном архиве древних актов. Мы решили дать слово автору, чтобы он рассказал читателям, в чем ценность и уникальность этих документов.
– Письма Якушки Борина связаны с созданием одного из ведущих в XVIII веке монетных дворов. Для журнала, который занимается в том числе историей Гознака, это важный вопрос. Письма эти никогда нигде не печатались полностью. Это их первая публикация, которая дает возможность историкам и тем, кто занимается историей монет, монетной системы, монетного производства, представить себе, как и что работало в начале XVIII века, связанное с производством российских монет в дни реформы Петра I. По сути, Борин – один из организаторов монетного двора, который первым выпускал крупные монеты. Кадашевский монетный двор создавался для того, чтобы в ходе петровской монетной реформы ввести в обращение крупные номиналы. 

В переписке охвачены 1701–1705 годы, именно в это время создавался Кадашевский монетный двор, именно в это время Яков Борин им руководил.
Читатели журнала получают возможность увидеть – через живой памятник того времени – как люди обращались друг к другу, какой была субординация и иерархия. И зная, что боярин – это фактически второй человек после царя, мы видим, что обращение к нему дьяка довольно свободное, нет никакой зажатости. Стилистика самих писем тоже чрезвычайно важна, ведь это живой неофициальный документ, не предназначавшийся для публикации. И он раскрывает психологию тогдашнего человека, психологию управленца. Якушка Борин был не рядовой человек, о нем царь знал и в одном из писем в переписке Петра упоминается, именно в царском письме, что деньги нужны какие, пойди спроси у Якова Борина.

Якушка Борин был приказным дьяком, то есть это человек, который отвечал за делопроизводство в государственном ведомстве. Глава этого ведомства боярин Головин руководил целым рядом приказов: Посольским, Оружейной палатой, и не только. Мы не пытаемся охватить все, а пишем только о том, что связано с Кадашевским монетным двором. В этих письмах много живых подробностей, через которые мы видим, как непросто было налаживать работу монетного двора. То украдут что-нибудь – вытянут через ограду монетного двора, то фальшивые заготовки обнаружатся, то боярин Прозоровский, конкурент Головина, руководивший остальными монетными дворами, начинает клеветать на Якушку. А то Михаил Нестеров, купив на государственные деньги серебро плохого качества, испугавшись ответственности, сказал, что купил за свои. Увлекательные истории открываются!

Окончание цикла писем Якушки Борина Головину уже близко. Последние письма будут касаться воспитания детей Головина, которые после его смерти в 1706 году остались сиротами. Якушка продолжал их воспитывать. Это был честный и ответственный человек в смысле исполнения своего долга, служебного и человеческого. После смерти Федора Головина в 1706 году Кадашевский монетный двор передали в Адмиралтейский приказ. Там уже начинается другая история.

---

¹ Среди иноземцев, получивших жалованье в Приказе воинских морских дел в 1704 г., упомянут «живописец Гендрик Франдокгорст», которому выплатили 100 руб. (РГАДА. Ф. 160. Оп. 1, 1705. Д. 16. Л. 23 об.).
² На новодельной медали вместо слов YAM LEGAT и VICE REG (лат. «посол» и «наместник») написано непереводимое – YAMIEGAT и VICPREG. – Примечание В.П. Смирнова. См. его «Описание русских медалей». (СПб., 1908). Прим. на с. 87. 
³ В описи Приказа воинских морских дел и Кадашевского монетного двора, составленной после кончины Ф.А. Головина в августе 1706 г. при передаче этих учреждений в ведение адмиралтейца Ф.М. Апраксина, упомянуты три хранившихся «в ящике монетчиков Осипа Иванова с товарыщи» экземпляра такой медали («под персоной господина адмирала»), отчеканенных, несомненно, в серебре (в описи учтен их вес). – Ширяков И.В. Опись Приказа воинских морских дел и Кадашевского монетного двора: комментарии и текст // Российский рубль: 700 лет истории. Великий Новгород, 2017. С. 155.
⁴ Протасьев Дмитрий Петрович после службы в Палате об Уложении 1700–1703 гг., выполнявший различные поручения, в 1705 г., по-видимому, проводил проверку документации («счёт») Приказа воинских морских дел и, как можно понять из писем Я. Борина, Адмиралтейского приказа; в 1706 г. он находился «на Кошире, в Ряску и в Козельску». В Петровском переулке Москвы сохранились принадлежавшие ему каменные палаты.    


Автор:  Текст Игорь ШИРЯКОВ